Когда я был школьником, моя семья жила на Дальнем Востоке, и мы с отцом занимались карате.
На ДВ распространен подвид, который называется Киокушинкай, и это, пожалуй, самая брутальная дисциплина из боевых искусств, которую правильнее называть боевым видом спорта.
Экзамены на сдачу поясов представляли собой трехдневные сборы, расписание которых выглядело так:
Пятница: вечерняя тренировка
Суббота: три тренировки (утром, в обед и вечером)
Воскресенье: сам экзамен, на весь день
Смысл пятничных и субботних тренировок заключался в том, чтобы сломать всех участников. Это были самые тяжелые часы в физическом плане, которые мне доводилось проводить по собственному желанию.
Сотни отжиманий, приседаний и скручиваний. Десятки боев, избиения палками, ногами и руками. Все для того, чтобы проверить силу духа и психологическую выносливость. Уйти можно было в любой момент, но это фактически означало прекращение карьеры в карате.
Воскресный экзамен тоже не очень напоминал прогулку в парке, особенно на фоне того, что все приходили на него чуть живые.
Уходящий год как-то хорошо прошелся по многим моим знакомым. Кто-то хандрит, кто-то в депре, кто-то не знает что будет дальше. Ключевая мысль, которую я постоянно слышу: «я просто хочу спокойствия».
Я тоже хочу спокойствия. Но, вместе с тем, есть понимание, что рост и выход на новый уровень тесно связан с состоянием изнеможения, болью, стрессом и сомнениями.
И это ок.
Японцы не просто так придумали карате и культивируют рост через борьбу с собой. В этом смысл всех боевых искусств и любого мастерства.